Андросов Александр: «Невыполнимые задачи подстегивают»

Вы начинали с промышленного альпинизма, но ни в одном интервью не рассказывали о том, как в эту сферу попали?

Я родом из Омской области, жил там в поселке, и когда приехал в Тюмень, обалдел от возможностей. Сразу записался в школу танцев, театральный кружок, но отец сказал мне: «Займись спортом, иди на скалолазание». Для меня это был темный лес, но все-таки записался в клуб «Алькор». В это время я уже учился на экономиста, и примерно через год после начала тренировок понял, что на альпинизме можно зарабатывать: в студенческие годы мы с друзьями мыли окна за деньги. На тот момент в Тюмени была единственная компания, оказывающая подобные услуги, то есть конкурентов практически не было. Цены были космические: за месяц студентом я мог столько заработать, что год потом жил без забот.

Через два года я уже сколотил вокруг себя единомышленников, одноклубников, с которыми мы так халтурили. В основном это была мойка, а потом появились брендмауэры. Практически никто не знал, как их вешать. Мы были первыми в городе, кто это освоил. На четвертом курсе я решил все-таки сделать из этого бизнес. Открыл ИП, набрал людей, мы придумали логотип и обросли заказчиками. Так я 12 лет отработал в компании «Вертикальный мир»: мы обслуживали практически все рекламные компании. Девиз у нас был такой: «Вешаем все, что выше первого этажа».

Как и почему вообще приехали в Тюмень?

Мой брат приехал сюда в 1996 году, а мне оставалось учиться в школе еще три года. Я жил с дедушкой и бабушкой, и родители мне поставили условие: «Хоть одна тройка в четверти — собираешь манатки и едешь в Тюмень». Однажды я приехал посмотреть на город, увидел, какой он страшный был тогда по сравнению с Омском: цирк-шапито, жуткий центральный парк. «Боже мой, — подумал я. — Не дай бог мне тройку получить!». Отучился на хорошо и отлично, и поскольку занимался народными танцами профессионально, хотел быть либо режиссером, либо хореографом. Но мы с отцом сели, вместе посчитали, сколько я буду зарабатывать в качестве профессионального танцора или даже руководителя ДК. Выходила не очень радужная сумма, в итоге я все-таки поехал в Тюмень. Отучился на экономиста по международным делам в ТюмГУ. Через год взял «академ» и уехал в Китай учить язык. И вот только вернувшись, увидел, как Тюмень стала преображаться. А когда еще и деньги начал зарабатывать, то вообще понял, что здесь хороший город, и непаханое поле возможностей.

Но все-таки я шесть лет оттарабанил в народном танцевальном коллективе ТюмГУ, на студвеснах в разных номинациях, играл в высшей лиге КВН. Думаю, мне этого творчества не хватало, если бы я где-то в офисе сидел. А с нынешней работой есть возможность его применить.

Расскажите про опыт жизни в Азии. Почему выбрали Китай?

Сработал тот же принцип, что и всегда у меня. В университете нужно было учить второй иностранный язык. Я зашел в группу по китайскому, увидел, что там два человека, и понял — никакой конкуренции. Сделаю недостижимое — выучу китайский.

В итоге в Китае я выучил язык, преподавал русский студентам, работал живым манекеном в витрине магазина, снимался в кино, изучал боевые искусства. А все потому что на тот момент там почти не было русских — у нас было много возможностей. В Тюмени я потом даже подрабатывал переводчиком, ездил с некоторыми бизнесменами в Китай.

В одном из интервью вы рассказывали, как хотели там бизнес начать, но поняли, что конкуренция слишком серьезная.

Там не было проблемой найти работу — знание английского и китайского открывает многие двери. А супруга парикмахер, и ей даже предлагали помещение для салона, потому что местные мастера не умеют работать с волосами европейцев. Сначала мы обрадовались, что сможем заниматься любимым делом и жить в Азии, которую обожаем. А потом поняли, что переезд в Китай будет проблемой для детей — на тот момент мы как раз планировали второго ребенка. Дети экспатов там не знают, что такое 9 мая, пасхальный кулич, кто такая Баба Яга. Культурные корни быстро теряются, если их намеренно не поддерживать. Поэтому мы решили не переезжать. Но и сейчас жизнь моя тесно связана с Азией, жена просто влюблена в Китай.

Как промышленный альпинизм трансформировался в рекламную компанию?

За 12 лет в «Вертикальном мире» я очень хорошо узнал все рекламные компании изнутри, их ошибки, потребности клиентов. Зачастую нас с Евгением Немовым — это мой боевой товарищ, с которым мы начинали, и остаемся партнерами по сей день — подставляли, отдавали самую грязную и сложную работу, так как мы были на аутсорсинге. В этих боях мы закалились, и я решил, что нужно попробовать себя в рекламе. Да и клиенты говорили: «Слушайте, у вас так клево получается монтировать, так откройте уже и собственное производство!»

Зарекся, что куплю од ин станок ибуду толькобаннеры печатать. Но попер такой шквал клиентов, что я не мог устоять: купил второй станок, третий. За эти 3,5 года мы настолько выросли в материальной базе, что ко мне пошли профессионалы из дизайна, полиграфии, сувенирной продукции, рекламных компаний. Сегодня в «Кляксе» уже чуть больше 40 человек, хотя начинали мы командой из восьми. Получилось собрать вокруг себя людей, которые кайфуют от того, что делают. Мы любим невыполнимые задачи — это подстегивает. Никто не смог, а мы сможем, и о нас потом скажут: «Все отказали — „Клякса“ выручила!».

Такие сотрудники — мечта владельца любого бизнеса. Чем вы их заманили?

Открою вам секрет, привлекать таких людей нужно точно не деньгами. Во-первых, я понимал, что им должно быть приятно приходить на работу, для этого мы обустроили свой офис, как нам хотелось. Во-вторых, каждый из нас осознает, насколько важно работать с качественным инструментом и материалами. Профессионалам никогда не должно быть стыдно за свою работу, поэтому я стараюсь контролировать, как мы справляемся с задачами клиентов. Если где-то вдруг есть наш недовольный клиент, пожалуйста, напишите мне в соцсетях. Я действительно хочу знать, если мы где-то вдруг начинаем падать в качестве.

Мы с Евгением приглашали профессионалов и говорил им: «Хотим делать круто! Дадим тебе лучший станок, лучшее оборудование, удобный график работы, прозрачную систему оплаты, но нам нужно, чтобы ты был бойцом: всегда был на связи, по звонку решал проблемы. И если вдруг клиент готов заплатить деньги, чтобы ты вышел на работу 9 мая, то ты не можешь отказать».

Иногда сотрудники все-таки уходят на офисную работу, но потом возвращаются через год-полтора и говорят, что в офисе потихоньку деградируют.



Подозреваю, что в таком активном темпе долго работать бывает сложно. Что вас стимулирует?

В рекламе — это момент азарта. Всегда получаю удовольствие от проектов, которые никому не под силу. В прошлом году нас попросили в Арктике, в Обской губе забрендировать терминал по перекачке нефти: «Московская контора отказалась, питерская тоже. Выручайте, через две недели прилетит Путин». То есть вокруг лед, высота 20-этажного здания, температура — −10 градусов. Вот какие задачи нравятся, а не «тоже самое, только с перламутровыми пуговицами». Сегодня тебе заказывают здание за четыре дня возвести, завтра — в поле арт-объект построить, а послезавтра — в Северном Ледовитом океане забрендировать месторождение. Скучать некогда.

Сколько времени уделяете работе?

Надеюсь, моя жена этого не прочитает. (смеется) Свободного времени практически нет, к сожалению. Но я четко понимаю, сколько мне еще осталось до идеальной компании. Если будем идти такими же темпами — два года — и я смогу себе позволить финансового управляющего. Введу систему контроля качества, чтобы на производстве все было максимально автоматизировано.
А пока у меня три энерго- и времязатратных приоритета: семья, бизнес и подготовка к соревнованиям Ironman. Два года назад я начал заниматься триатлоном и поставил себе цель пройти этот турнир: заплыв на 3,8 км, заезд на велосипеде на 180 км и марафонский забег — и все это без перерыва нужно пройти за 16 часов. «Полужелезную» дистанцию я уже преодолел, а в сентябре в Сочи буду участвовать в полноценной. Так что пока у меня каждый день кроме воскресенья подъем в 5:30-6:00 и тренировки. Может быть после соревнований удастся немного схалтурить с режимом дня. А пока стараюсь распределить время, чтобы хватало на семью, работу и достижение спортивной цели.

Зачем Ironman?

Люблю труднодостижимые цели. Также, как и в бизнесе, ставлю себе очень высокую планку, очень амбициозную. Понимаю, что путь труден, многие его до конца не пройдут, но зато на финише смогу смело сказать, что я смог.

Увлечение Ironman отчасти благодаря брату произошло. Два года назад он как-то предложил сходить «посмотреть на айронмена Бречалова», который как раз приехал в Тюмень, рассказывал о нем с восторгом. И мне захотелось, чтобы через три-четыре года он также говорил: «Пойдемте посмотрим на моего брата — это же айромен!»

Еще вы каждый год водружаете флаг на Мосту Влюбленных. Как возникла идея этого челленджа?

Теперь это уже целое посвящение для новых сотрудников. Ребята у меня бьются, кто будет в очередной раз водружать флаг на пешеходном мосту. А лет семь-восемь подряд я монтировал его сам.

Сначала незаконно. После первой попытки забраться на мост нас с тренером внизу ждал наряд милиции, пришлось даже в участке поторчать. Потом стали думать, как бы это делать законно, и решили повесить там кому-нибудь флаг. Руководство «Молодой гвардии» оценило идею, с тех пор делаем это каждый год.

Один из профилей компании — это праздничное оформление города. Какими проектами гордитесь?

Гордимся новогодним оформлением СДЮСШОР «Прибой», торгового центр «Магнат», уже лет пять оформляем торговый центр «О`кей». Как-то елку для Роснефти делали. Они пришли и сказали: «Будет конкурс, нам нужно победить. Вот вам примеры оформления — нам нужно что-то такое, только круче». Проект был очень трудный, но в итоге первое место получили.

По новогодним заказам нам однажды в мае позвонили с просьбой смонтировать новогоднее оформление в августе. Оказалось, что это Новый Уренгой, где в сентябре уже −20 градусов. Мы работали там 2,5 недели, смонтировали больше двух километров светодиодов, четыре тысячи лампочек и 11 сентября «зажгли» здание.

В прошлом году взяли нестандартный заказ: нужно было BMW 7 поднять на крышу ресторана «Счастье». Все им отказали, потому что машина стоила семь миллионов, а мы справились. У нас даже ролик в Интернете есть, как мы эту машину поднимаем.

Какие планы на будущее — развиваться в Тюмени или шагнуть в другие регионы?

Конечно, будем развиваться и в Тюмени. Сейчас задача запустить Дом рекламы — рекламное агентство полного цикла, где можно будет заказать все, от визитки или значка до полного брендирования бизнеса. Мы по Тюменской области и УрФО уже достаточно много проектов сделали, был проект в Москве, в конце года у нас два проекта в Сочи планируются.

Мне кажется, мы близимся к тому, что производственники у нас будут в почете. Это раньше было легко купить-продать, а сейчас все стремятся работать напрямую с производителем. Мы гордимся, что все делаем сами, и практически все на самом современном оборудовании. Некоторые наши станки не имеют аналогов в регионе. Во многом благодаря программе департамента инвестполитики.

И вообще мы решили, что будем покупать только самое лучшее, самое современное. Раньше было очень неприятно слышать пренебрежительные вопросы от заезжих маркетологов. А сейчас они порой говорят: «Ничего себе, даже в Москве редко такое найдешь!».

По-вашему, чего сейчас не хватает Тюмени?

Не хватает ярких красок, интересных решений, которые за границей есть в изобилии. Можно не придумывать, а начать хотя бы с того, чтобы просто брать и копировать эти решения.

Например, скамейки на набережной, велопарковки — они могут быть разными и нестандартными. Но этот креатив не должен идти сверху, когда администрация города заставляет делать велопарковки или тратит на это деньги. Можно начать с бизнеса, работающего в городе. Например, устроить конкурс территорий предприятий. Ведь есть же конкурс новогоднего оформления! Но должен быть такой приз, который даст возможность масштабировать лучшую идею. Победители должны понимать: если они действительно вложились, купили материалы, то проект будет реализован, и у них будет шанс отбить стоимость материалов и немного заработать. Либо нужны какие-то другие привилегии. Но это ни в коем случае не должен быть прямой заказ.

Может быть нужно каким-то примером показывать другим предприятиям, как облагородить свою территорию, украсить здание. Мы вот стараемся даже курилку сделать креативной. Столовую в офисе сделали в виде самолета — там воссоздана точная копия крыла реального самолета, фюзеляж, настоящие самолетные кресла. Мир может быть не только прямоугольным, серым и черным, его нужно менять, раскрашивать. И начинать нужно с себя, со своего двора, своего офиса.

С чего началось преображение вашего офиса?

Поскольку мы себя позиционируем как творческих ребят, значит в офисе у нас тоже все должно быть креативно. У нас есть пожарный спуск со второго на первый этаж, есть крыло самолета в столовой, есть потайная дверь-шкаф, пуфики в зоне отдыха, небо на потолке напечатано. Везде фотообои, которые мы изготавливаем — разные виды, от Венеции до сибирских пейзажей. Нет стандартных вешалок: в одной комнате одежду вешают на манекен, в другой на скелет рыбы. Сделать их было не сложно и не так уж дорого. Вешалку я мог бы купить в магазине за пять тысяч рублей, а ребята покреативили и сделали ее за семь тысяч. Всего две тысячи рублей разницы, зато я слышу в офисе «вау» минимум раз в неделю. Люди, кстати, к нам часто приезжают, фотографируют и удивляются: «Как у вас в промзоне, на окраине — и такой офис?!» На Тимофея Чаркова, 2, где асфальт не так давно появился!


Свой район тоже преображаете?

Меня всегда раздражало, что неправильно произносят название улицы, не знают, кто такой вообще Тимофей Чарков. Однажды меня это закусило, мы подняли информацию о Чаркове, узнали, почему улица в честь него названа, и повесили огромный плакат: «Вы находитесь на такой-то улице, она названа в честь такого-то человека, вот что он сделал для Тюмени и Тюменской области».

Пусть каждый начнет хотя бы с этого. Пусть предприятие напечатает и сделает стенд о том, кто такие Морис Торез, Валерия Гнаровская или Марите Мельникайте.

Рекламщики обычно идеями не делятся, но хотелось бы вам сделать что-нибудь значительное для города?

Мы не жадные на идеи — стараемся придумывать вещи, которые мало кто может повторить. Для выставки «Тюмень — наш дом», например, сделали скамейки в виде пешеходного моста и в форме сердец. Интересно делать объекты, которые будут радовать глаз. Не просто банальные скамейки, а что-то удивительное.

Хочется сделать какую-то большую архитектурную форму, и может быть даже подарить городу, чтобы все соцсети были завалены ее фотографиями. Надеюсь, когда-нибудь получится.



Что может стать главным брендом Тюмени, ее визитной карточкой?

Вот с этим проблема, и я пока не знаю, что посоветовать. И архитекторы к нам в Тюмень приезжали, и дизайнеры, и мы сами не раз думали над этим. Вот когда делали лавочки, я предупредил ребят: «Только не пешеходный мост!» В итоге — все равно он. Как ни пытайся, но пока нечего Тюмени показать. У нас есть вещи, которыми можно гордиться, но это не бренд — они не продают.

Это должно быть что-то хорошее, качественное и взрывное. Та же галочка «Я люблю Тюмень» никогда не станет таким объектом, потому что это растиражированная вещь.

А если брать регион в целом?

Я бы прославлял все-таки не нефть, не газ, а Сибирь, сибиряков, их характер — открытость, добродушие. Нужно говорить о том, что у нас большие просторы, мы открыты, мы трудолюбивы, мы здесь выживаем, и нам это в кайф!

Беседовала Любовь Фоминцева
Фотографии из архива Александра Андросова, Гульнары Сидоркиной