Первый ресторанный холдинг, успех которого в Сибири пока никто не повторил, первое место среди региональных отделений «Деловой России», первый бизнес-омбудсмен региона — все это закономерности добросовестной и командной работы. И постоянного стремления делать все, как можно лучше. Иначе — неинтересно.
Вы двадцать лет были предпринимателем, теперь стали бизнес-омбудсменом. Это правильная последовательность вашей жизненной цепочки?
Абсолютно правильная. Чтобы защищать права предпринимателей нужно самой пройти этот путь с самого низа. Понять почем он — предпринимательский фунт лиха. Это знание помогает всегда помнить о том, что за каждым обращением стоит судьба человека, причем чаще не одного, а целого коллектива. А потом, знаете, пришло какое-то новое понимание ценностей и желание сделать что-то большее. Не для себя, а для людей. Таких же, как я. Поэтому бизнес-омбудсменство — это логическое продолжение предпринимательской деятельности и общественной работы в качестве председателя регионального отделения «Деловой России».
Свою должность я образно определяю для себя как «адвокат бизнеса». У меня сейчас есть личная заинтересованность в развитии регионального бизнеса в общем, а не в частности какого-то отдельного.
Переход от собственного бизнеса на государственную службу был болезненным?
Вовсе нет. Предыдущие три-четыре года я львиную долю своего времени посвящала общественно-политической работе — активно участвовала в деятельности отделения «Деловой России». Так что переход получился плавный и поэтапный.
А вы всегда тяготели к общественной работе?
На самом деле, все это — мамино доброе влияние. Она в войну ребенком была вывезена из Ленинграда в Сибирь. Выросла в детском доме, а потом долгие годы сама работала в детском доме села Успенка. А я всегда была при ней, ее воспитанники были моими друзьями. По сути, росла с ними, во всем участвовала, как и остальные ребята этого Дома. В средней школе, конечно, тоже оказалась в центре всех событий. Была председателем совета дружины, председателем комитета комсомола, руководила культмассовым сектором, была бессменной Снегурочкой на новогодних вечерах, вела концерты, читала стихи, в том числе, собственного сочинения. Когда стала старше — делала то же самое, но уже будучи официально педагогом-организатором. С удовольствием вспоминаю те годы — тоже все вокруг бурлило и кипело: ребенка подхватила и пошла устраивать дворовый праздник, организовывать концерт, писать сценарий, выступать со сцены. Для меня это всегда было в радость.
Сейчас стихи пишете? Читаете кому-то?
Стихи очень люблю, и многое помню наизусть. Есенинскую «Анну Снегину» хоть сейчас расскажу от начала до конца. Но сама больше ничего не сочиняю. Хотя, кто знает, быть может, поэтический порыв меня еще настигнет. Но с литературой не попрощалась. Перечитываю классику. Только уже вслух. Это такое удовольствие — погружаться в красоту истинно русского языка... К тому же это несколько компенсирует неожиданное «изобилие» в моей жизни официальной литературы: кодексов и законов.
Это прекрасно, конечно. Но все равно удивительно, что вы построили настоящую ресторанную империю, а теперь надо вспахивать новое поле? И снова без конца и края...
В жизни нельзя почивать на лаврах. Видно, мне суждено быть в каком-то смысле «пионером». Сначала в ресторанном бизнесе, потом в «Деловой России», сейчас на посту Уполномоченного. Институт бизнес-омбудсменства ведь абсолютно новый. Тут нет «хоженых троп». Просто есть цель. И мы к ней идем. Хотя я ничего не продумываю на годы. Когда у меня появился первый ресторан «Максим», мне его одного хватало целых десять лет. Понимаете, это была настоящая любовь с коллективом: мы отмечали вместе праздники, устраивали собственные капустники, поздравляли наших ребятишек, готовили дни рождения друг другу. Постоянно что-то придумывали, улучшали, украшали. Первые семь лет я в отпуске не бывала вообще. Очень много работала, но чувствовала себя счастливой, потому что все делала с удовольствием.
А потом начала чуть-чуть путешествовать, смотреть на другие города и страны. И эти впечатления привозила домой. Так стали появляться новые заведения. Мне всегда хотелось удивлять и радовать. Караоке-ресторан — а почему у нас нет? Должен быть. Такая же история с кофейнями. Тогда они только в Москве да Питере были. Даже в соседнем прогрессивном Екатеринбурге и то подобных заведений не было.
С «Чумом» было уже иначе. Мы сознательно искали какую-то «фишку». Ну как так! — Север рядом, сколько народа связано прочными узами — север-юг, хотелось это отразить в ресторанном деле. Снарядили экспедицию, и вместе с музейными работниками отправились за экспонатами. Что-то привезли из экспедиции, что-то дарили наши гости. И теперь «Чум» — это ресторан-музей не только по названию, но и по сути своей.
И так прошло еще 10 лет?
Точно. Спустя почти двадцать бизнес-лет мне предложили создать в Тюмени региональное отделение общественной организации «Деловая Россия». Согласилась. Через полтора года наше отделение заняло первое место в стране.
Сложно было на первых порах?
Скорее, нет. Принцип работы такой же, как в бизнесе — собрать команду единомышленников. Отличие в том, что общественная работа оплаты не предполагает, значит, и единомышленники должны быть одной крови — люди, которым в жизни «больше всех надо», неравнодушные, болеющие не только за свое дело. Например, делороссы вышли к губернатору с инициативой сохранить на 2014 год минимальную налоговую ставку в размере пяти процентов по упрощенной системе налогообложения (по России диапазон был от 5 до 15 процентов). Чтобы нагрузка на бизнес была полегче. А так как Владимир Владимирович взвешенно подходит к бизнесу, он посчитал наше предложение оправданным. Забегая вперед скажу, что мне сейчас некоторые мои коллеги -уполномоченные немного завидуют — «везде бы были такие губернаторы, как у вас..»
В статусе уполномоченного по защите прав предпринимателей вы тоже порой влияете на законы, вмешиваетесь, если вдруг что-то не так?
Конечно, это одна из прямых обязанностей нашей службы. К примеру, так было с законом «О рекламе». Это довольно известная история, когда две поправки к закону противоречили одна другой и привели к полной невозможности рекламировать медицинские услуги. Даже просто в плане их перечисления. С этой проблемой ко мне на прием пришли представители «Западно-Сибирской стоматологической ассоциации». Чтобы избежать детализации, отмечу, что результатом общих усилий стало изменение закона, необоснованные ограничения по рекламе медицинских услуг были сняты. Кроме того, наша служба ведет немалую просветительскую работу. В 2014 году важным направлением стало разъяснение предпринимателям вопросов оспаривания кадастровой стоимости земли.
Если бы институт бизнес-омбудсменов существовал лет 15 назад, с чем бы вы обратились?
Видите ли, мы, по сути, первое поколение свободных предпринимателей в России. Нам никто не помогал. Мы действовали на свой страх и риск в условиях, когда кредиты были под 300-400 процентов. Конечно, мы совершили немало ошибок, а потом сами же несли за них ответственность. Сейчас для начинающих бизнесменов предусмотрены консультации, учеба, государственная поддержка и т.д. С другой стороны, в то время было больше свободных ниш, но зато сейчас такой простор для людей с инновационным типом мышления! В бизнесе, как и в жизни, штиля не должно быть. Важно поймать свою волну!
Для уполномоченного по защите прав предпринимателей есть критерии — вот это солидный бизнес, средний, или крупный, а вот это — совсем мелкий? Может на проблемы «малышей» не стоит и распыляться?
Я в своей работе не делю бизнес на мелкий и крупный, на значимый и незначительный. Любой бизнес важен. У каждого свои задачи. Пусть даже человек сам на себя работает. От этого ничего не меняется. Важно, что он трудится, кормит себя и свою семью, не сидит на шее у государства, ничего ни у кого не просит. Это самое главное. Каждый труженик достоин уважения. А если надо — и помощи. Кстати, именно такие микропредприниматели чаще всего обращаются в нашу службу за защитой. А все потому, что именно они — самая легкая добыча для разного рода проверяющих органов. Они, как правило, беззащитны, юридически не подкованы и не могут оказать достойное сопротивление в случае, если проверяющий орган действует незаконно. За инспектором стоит целая государственная машина. А кто стоит за маленьким предпринимателем? Никто. Впрочем, сейчас стоит — Уполномоченный по защите прав предпринимателей.
Кстати, за 9 месяцев 2014 года у нас было 130 обращений, то есть, примерно, по полтора десятка в месяц. Я говорю сейчас только о тех обращениях, что находятся в зоне нашей ответственности, тех, которые мы принимаем в работу. Конечно, предпринимателей приходит гораздо больше: кто за консультацией, кто за советом, кто-то вносит предложения. В каждое дело надо вникнуть, разобраться по совести.
По роду своей бывшей работы вы знакомы со многими бизнесменами. Это не осложняет новую работу? Вдруг знакомый по-свойски обратится за помощью?
Пусть обращается. Если мы установим факт нарушения прав, то обязательно примем обращение в работу. И тут неважно «по-свойски» он пришел или не «по-свойски». Защиту от нас в рамках закона получит любой. Наша задача — быть связующим мостиком между бизнесом и властью. Знакомства в нашем деле никак не могут влиять на решение.
А ваши дети... По какому пути пошли? По предпринимательскому?
Младшая дочь — в силу возраста о выборе пути еще не задумывается. Сейчас для нее главное — учеба и музыка. Сыновья выбрали предпринимательскую стезю. Что неудивительно, ведь всю жизнь у них перед глазами был живой пример. Старший сын занимается ресторанным делом, а средний делает первые шаги в абсолютно другой сфере бизнеса. Я на них в этом смысле стараюсь не влиять. Это должен быть их собственный выбор. Ведь счастье — это идти с удовольствием на работу, а вечером с удовольствием возвращаться к любимой семье. А еще для меня счастье то, что я научилась жить здесь и сейчас. Я помню прошлое, думаю о будущем, а живу настоящим.
Пройдет еще десять лет... Появится что-то новое, интересное и значимое?
Вполне возможно. Я открыта для жизни...
Текст: Инна Суворова. Фото из архива бизнес-омбудсмена.