В детской памяти сохранились лишь фрагменты жизни села летом — осенью 1941 г. Взрослые люди, юноши, девушки все только говорили о войне, фронте. Одни уходили на фронт, другие их провожали, матери плакали.
Автор: Раиса Сухова
Когда началась Великая Отечественная война, мне было четыре с половиной года, но я хорошо помню своего отца — Глущенко Степана Прокофьевича,1904 года рождения. Он был стройный, светлые волосы, а главное — добрые, любящие глаза. Папа работал старшим конюхом в колхозе «Ворошилов», был мастером на все руки — мог сложить русскую печь, построить дом с наличниками, сделать красивый забор, выделать овечью шкуру, сшить полушубок на машинке «Зингер».
В детской памяти сохранились лишь фрагменты жизни села летом — осенью 1941 г. Взрослые люди, юноши, девушки — все говорили только о войне, фронте. Одни уходили на фронт, другие их провожали, матери плакали. Была очень холодная зима. Снегу было много, большие сугробы, порой еле видно крыши. Но день 4 января 1942 года в памяти остался особо отчетливо. В этот день мой отец уходил на фронт. Вместе с отцом на фронт ушли два моих двоюродных брата — Глущенко Иван Андреевич и Глущенко Сергей Андреевич. Это были сыновья старшего папиного брата — Глущенко Андрея Прокофьевича. Все вместе они и погибли.
День 4 января выдался холодным, мы прощались с отцом. Мама молча плакала. Папа обнимал нас и успокаивал : — «Я вернусь! Доченька, я вернусь домой». Он должен был отогнать табун лошадей на железнодорожную станцию «Просторная» и далее на фронт. Шли повозки с сеном, лошади тонули в снегу.
Перед уходом отец сшил мне из разных кусков шубку на вырост. Это был его последний подарок. Папа присылал письма с Ленинградского фронта. Писал — прорываем немецкую оборону. Идут тяжелые бои. В апреле 1942 г. пришло последнее письмо. А 26 мая 1942 г получили похоронку: «Ваш муж погиб 6 мая 1942 года смертью храбрых в бою под деревней Приморская, Старорусский район Ленинградской области».
Мой отец — Глущенко Степан Прокофьевич, — похоронен в лесу в братской могиле со своими однополчанами и племянниками Иваном и Сергеем.
Раиса Степановна Сухова (Глущенко), 76 лет. Детская фотокарточка.
В детской памяти сохранились лишь фрагменты жизни села летом — осенью 1941 г. Взрослые люди, юноши, девушки — все говорили только о войне, фронте. Одни уходили на фронт, другие их провожали, матери плакали. Была очень холодная зима. Снегу было много, большие сугробы, порой еле видно крыши. Но день 4 января 1942 года в памяти остался особо отчетливо. В этот день мой отец уходил на фронт. Вместе с отцом на фронт ушли два моих двоюродных брата — Глущенко Иван Андреевич и Глущенко Сергей Андреевич. Это были сыновья старшего папиного брата — Глущенко Андрея Прокофьевича. Все вместе они и погибли.
День 4 января выдался холодным, мы прощались с отцом. Мама молча плакала. Папа обнимал нас и успокаивал : — «Я вернусь! Доченька, я вернусь домой». Он должен был отогнать табун лошадей на железнодорожную станцию «Просторная» и далее на фронт. Шли повозки с сеном, лошади тонули в снегу.
Перед уходом отец сшил мне из разных кусков шубку на вырост. Это был его последний подарок. Папа присылал письма с Ленинградского фронта. Писал — прорываем немецкую оборону. Идут тяжелые бои. В апреле 1942 г. пришло последнее письмо. А 26 мая 1942 г получили похоронку: «Ваш муж погиб 6 мая 1942 года смертью храбрых в бою под деревней Приморская, Старорусский район Ленинградской области».
Мой отец — Глущенко Степан Прокофьевич, — похоронен в лесу в братской могиле со своими однополчанами и племянниками Иваном и Сергеем.
Раиса Степановна Сухова (Глущенко), 76 лет. Детская фотокарточка.